Рукописи не горят. Фото с войны – тоже.
В ноябре 2019 года российский Научно-просветительный центр «Холокост» привёз из Москвы в Мюнхен передвижную историко-документальную выставку «Холокост: уничтожение, освобождение, спасение». В Европейской академии имени Янушка Корчака состоялись презентация выставки и круглый стол, затем выставка продолжила путешествие по Баварии. Мои коллеги направились с ней в Нюрнберг, а я, Роман Жигун, молодой научный сотрудник Архивного отдела Центра «Холокост», которого по-отечески приютил замечательный д-р Станислав Скибинский, задержался в Мюнхене. Для меня работа только начиналась. Поиск контактов, «вербовки», «явки» — в голове играла музыка Микаэла Таривердиева, пространство становилось чёрно-белым, я чувствовал себя любимым персонажем, Максом Отто фон Штирлицем. И пусть простят меня мои дорогие коллеги из других отделов Центра «Холокост», в этой «шпионской истории» главным героем является именно архивист…
Выставка в Европейской академии Януша Корчака
Уже на протяжении четверти века Архивный отдел Научно-просветительного центра «Холокост» собирает (в оригиналах и в электронных копиях) письма, дневники, фотографии, рисунки, личные документы и воспоминания евреев-современников Второй мировой и Великой Отечественной. Несмотря на название организации, её Архивный отдел вовсе не ограничивает круг своих интересов исключительно темой Холокоста — он бережно хранит память о евреях-фронтовиках, партизанах, тружениках тыла, о тех, кто познал все тяготы эвакуации. И, конечно же, не в правилах Архивного отдела «разделять» смешанные семьи: фронтовое письмо русского солдата любимой жене-еврейке ценно, как и любое другое. Если же речь идёт о человеке, который в рядах Красной Армии освобождал нацистский лагерь, который укрывал евреев от нацистов в оккупации или же после освобождения своего города свидетельствовал об увиденных расправах над еврейским населением, то его национальность и вовсе не имеет значения. Визитной карточкой Архивного отдела Центра «Холокост» стала серия сборников «Сохрани мои письма...», в которых военные письма и дневники евреев (или же — о евреях) публикуются с многочисленными научными комментариями, биографическими аннотациями и справочным аппаратом, а также фотографиями, рисунками и документами, приводимыми в качестве иллюстраций.
Но вернёмся в Мюнхен. Штирлиц, то есть я, не мог позволить себе упустить возможность провести плодотворную «агентурную работу» в городе, где живёт столь большое количество русскоязычных евреев. Начались безумные разъезды по всему мегаполису. Один раз поймал себя на том, что мчусь с улицы Карла Маркса на улицу Фридриха Энгельса. В походном рюкзаке лежит главное «оружие» — переносной сканер с ноутбуком. В запасе двое суток. Результатом станет 171 новое поступление в Архив.
Письмо Ильи Ройтмана жене
Первым «уловом» была открытка, посланная лейтенантом Ильёй Иосифовичем Ройтманом (1909–1986) его жене, Сарре (Суре) Альтеревне Раппопорт. На открытке красуется в своём ещё дореволюционном облике Городской театр Киева (ныне — Национальная опера Украины), сзади — едва различимая подпись советского офицера. Супруги были киевлянами, потому Илья Ройтман поздравлял эвакуированную на Урал жену с недавним освобождением любимого города (открытка отправлена 29 ноября 1943 года), он вспоминал их совместные походы в тот самый театр и обещал ей поквитаться с «фашистскими варварами». Отсканировать эту открытку любезно позволила их дочь, Минна Ильинична Ройтман.
Даже самых тёплых слов будет недостаточно, чтобы выразить всю мою признательность активному деятелю мюнхенской еврейской общины Элле Эфроимовне Виноградовой. Вместе с ней мы навестили легендарного танкиста Давида Александровича Душмана, именно она дала мне множество полезных контактов. А главное — и у самой Эллы Эфроимовны сохранились бесценные письма времён Великой Отечественной.
Встреча с Эллой Виноградовой
Её отец, Эфроим Яковлевич Любович (1913–1941), был сотрудником Всесоюзного института геологии. Известие о начале войны застало его в далёкой северной Ухте. Из геологической экспедиции он слал жене в Ленинград тревожные письма; 26 июня отправил сразу два. «Очень заботит меня ваше положение в свете новых событий. Эта неслыханная наглость немцев спутала всё». «Настроение у меня совсем не блестящее, так как вследствие этого неслыханного по наглости нападения на мирные города зарвавшихся в успехах над слабыми странами с продажными правительствами фашистов все карты перемешались».
Спустя неделю после германского нападения Эфроим Любович уже пробовал шутить в своих письмах, даже отправил супруге дикий пион. В мыслях же было стремление отправиться на защиту Ленинграда, где жили жена, Татьяна Иосифна Яффа, сын Яша и дочь Элла. Защищая их, Эфроим Любович погиб в декабре 1941 года на Ленинградском фронте. А жене с детьми предстоит пережить самую страшную — первую блокадную зиму, затем эвакуироваться в Кузбасс.
Там же, под Ленинградом, в 1942 году будет сделана фотография с советскими фронтовыми кинооператорами. За киноаппаратом на треноге — Вениамин Фаустович Левитин (1905–1966). В 1930 году он окончил Ленинградский кинофототехникум. Отважный оператор, во время работы над приключенческим фильмом «Мужество» (1939) он летел и снимал, будучи привязан к крылу самолёта! На фронт ушёл добровольцем в первые дни войны. Сначала — политрук роты, затем был отозван и назначен фронтовым кинооператором. Снятые им материалы вошли в документальный фильм «Прорыв блокады Ленинграда» (1943). После войны Вениамин Левитин станет оператором на съёмках известных по тем временам художественных и документальных картин — «Счастливого плавания!» (1949), «Советская Удмуртия» (1950). Копии фронтовых фотографий Вениамина Левитина передал в Мюнхене его сын, Григорий Вениаминович.
Ленинградский фронт, 1942. Вениамин Левитин - второй справа
Интересно, что в скором времени я встречусь в Санкт-Петербурге с его сестрой Натальей. Она сохранила трогательное письмо, которое ещё маленькой девочкой, второклассницей, с милыми детскими орфографическими ошибками отправила папе в мае 1945 года.
«Здравствуй, дорогой папуся! Как ты себя чувствуешь. Как твоё здорове. Как утебя идут дела. Я хочу, чтобы ты скорее приехал домой. И ещё хочу, чтобы ты не задерживался там. Папуся, я перишла во второй класс з грамотой. Папуся почему ты не чево не пишишь? И растраиваеш мамочку. Папуся пиши по чаще <…>. Мы все скучяем по тебе».
Дорогие читатели, обращаюсь к вам от себя лично и от имени всех своих коллег из Научно-просветительного центра «Холокост». И прошу вас! Посмотрите свои домашние архивы: письма, дневники, рисунки, фотографии, личные документы сороковых годов. Отсканируйте их в высоком разрешении, а если нет такой возможности — то хотя бы сфотографируйте. Поверьте, в первую очередь это необходимо сделать для вашей семьи, для ваших потомков — ибо бумага, к сожалению, не вечна. Сохраните эту память. И, конечно же, присылайте все-все ваши «находки» на электронную почту: romazhigun@mail.ru
Ваш «Штирлиц», Роман Жигун
